Еще один крупный и сложный проект, разработанный специалистами Гипроспецгаза, — двухниточный газопровод Ухта — Грязовец — Торжок под названием «Сияние Севера», позже вошедший в систему магистральных газопроводов Северные районы Тюменской области — Центральные и Западные районы страны. Главным инженером проекта был назначен А.К. Дерцакян.

Этот газопровод должен был стать первым газотранспортным сооружением, связывающим месторождения КомиАССР и севера Тюменской области, регионов, богатых запасами природного газа, с районами Центра и Запада.

Прежде чем приступить к разработке этого масштабного проекта, который журналисты образно назвали «Сияние Севера», была образована группа специалистов для рекогносцировки района возможного прохождения трассы газотранспортной системы. В группу вошли главный инженер проекта А.К. Дерцакян и четверо высококвалифицированных специалистов: Пётр Константинович Татаринцев, бывший главный инженер проекта железнодорожной линии Чум — Лабытнанги — Салехард — Надым — Уренгой — Игарка, Иосиф Эдуардович Мальберт, главный гидролог института, Виктор Кириллович Энральд, главный специалист по водоснабжениюи канализации, и начальник технологического отдела Александр Макарович Сиротко, бывший заместитель председателя Совнархоза Коми АССР. Эта группа из пяти человек в течение августа 1965 года объездила и облетала районы возможного расположения месторождений газа — сырьевой базы будущего газопровода «Сияние Севера»: Вуктыльского (Коми АССР), Новопортовского (полуостров Ямал), Уренгойского, Тазовского и Пурпейского (Надым-Пуртазовский район); побывала в пунктах маршрутов будущей трассы и административных центрах, где предстояло получить разрешение на прокладку газопровода и размещение площадок компрессорных станций: Сыктывкаре (столице Коми АССР), Ухте — нефтегазовой столице Севера России, Воркуте — столице Печорского угольного бассейна, Лабытнанги — железнодорожной станции и левобережном порту на реке Обь, Салехарде — столице Ямала, а также в районных центрах Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов — Тазовском, Тарко-Сале, Яр-Сале, Новом Порту, Надыме, Старом Уренгое и Октябрьском. В распоряжении группы были автотранспорт, моторные лодки, железнодорожные дрезины (для проезда по «мертвой дороге» на участке Салехард — Надым), гидроаэропланы и вертолеты. Группа пообщалась со специалистами и руководителями партийной и исполнительной власти на местах. Результаты месячной рекогносцировки и контактов с местными специалистами были обобщены и доложены на заседании технического совета Гипроспецгаза, в котором принимали участие и проектировщики, и эксплуатационники, и сотрудники Мингазпрома.

Такова была практика тех лет: прежде чем разрабатывать проектно-сметную документацию на крупные и сложные объекты, создавали специальную группу для выявления болевых точек будущего проекта.

Первая очередь гигантской газовой магистрали на участке Вуктыл — Ухта — Торжок от Вуктыльского месторождения (приуральский район Коми АССР) должна была протянуться к западным границам страны, пересекая при этом республику Коми, Архангельскую, Вологодскую, Ярославскую и Калининскую (Тверскую) области. Протяженность трассы составила около 1600 километров. В конечном же итоге газопроводу предстояло оказаться вдвое длиннее — около 3000 километров — и соединить западносибирские месторождения с Центром и Западом СССР. Планировалось давать природный газ Ухте, Котласу, Сыктывкару, Вологде, Рыбинску (присоединение к газопроводу Саратов — Горький — Череповец), Череповцу и Ленинграду (присоединение к газопроводу Серпухов — Ленинград), а в дальнейшем и Архангельску. С учетом намеченного на начало 1970-х годов ввода множества компрессорных станций пропускная способность магистрали должна была превысить 10 миллиардов кубометров в год.

Диаметр трубы этого крупнейшего на тот период газопровода составлял 1 220 миллиметров. Кроме того, ленинградским заводом имени В.И. Ленина был спроектирован и изготовлен гигантский нагнетатель для новой трассы, приводимый в движение газовой турбиной мощностью 25 тысяч киловатт — рекордсменом среди агрегатов такого назначения в СССР. Путь газовой реки от Ухты до Котласа прокладывался вдоль Северной железной дороги, а далее предполагалось протянуть его по берегу Сухоны от Котласа до Вологды. Дальше требовалось обогнуть с юга Рыбинское водохранилище и влиться в единую систему газоснабжения в районе Торжка. Строителям и полевым группам Гипроспецгаза предстояло пройти по глухим лесным районам, преодолеть болотные топи, форсировать Вычегду, Северную Двину, Сухону, дважды — Волгу, не считая сотни других водотоков и искусственных переходов.

О сложности работ на трассе говорят такие детали: перевозить трубы на заболоченных участках оказалось невозможно даже болотоходными тракторами! Для транспортировки трехтрубных секций использовалось в связке одновременно по 4 трактора, но и в этом случае прицепы нередко увязали в болоте. Приходилось на ходу разрабатывать приспособления, позволявшие двигаться тяжелым прицепам и доставлять трубы по назначению.

780 километров труб пришлось везти к месту сварки гусеничными тягачами, из них 210 километров — двойной и тройной тягой. В 18 рабочих пунктов на трассе основные материалы и продукты питания можно было доставлять только вертолетами. Для прохода строительной техники пришлось проложить 310 километров лежневых дорог и гатевых проездов. Каждый участок трассы требовал специального, нестандартного решения, шаблоны не работали.

Чтобы хоть немного представить себе трудности, с которыми приходилось сталкиваться первопроходцам северных трасс, прочтите следующие строки. О своей первой командировке в Ухту вспоминает участник проекта «Сияние Севера», в то время инженер, Игорь Яковлевич Фёдоров:

«На нужный нам безлюдный полустанок прибыли глубокой ночью в кромешнойтьме.Стоянка поезда всего одна минута! Мгновенье— и поезд тронулся. На ходу вышвыриваем на заснеженный откос железнодорожной насыпи инструменты, вещи и выпрыгиваем сами, скатываясь с довольно высокой и крутой насыпи. Едва отдышавшись, отправляемся искать ночлег и временное пристанище.

Найденное строение оказалось давно заброшенным, насквозь промерзшим путейским бараком (а мороз был градусов 30—35). Протиснувшись из крошечной прихожей в помещение, мы стали участниками гоголевской немой сцены: от самого потолка до дощатого пола, во всю стену, полностью закрывая окно и подоконник, сияла мощная ледяная призма, низвергающаяся, как замерзший водопад. Нижнее ее основание было шириной примерно в треть комнаты, создавая полное ощущение ледяной пещеры из какой-то сказки Андерсена. Кроватей, нар и прочих привычных спальных мест не предвиделось; на ночлег расположились на полу, разумеется, не раздеваясь (за исключением полушубков, которыми укрывались сверху)…

…Рассказ обо всем нашем изыскательском житье-бытье был бы слишком долгим, поэтому отмечу только отдельные, самые незабываемые моменты без всякой хронологической последовательности. Это: задубевшие на ветру и морозе ноги и руки; застывающая намертво в лютый мороз смазка-антифриз, необходимая для плавного и беспрепятственного вращения алидад (поворотных частей геодезических инструментов) в вертикальной и горизонтальной плоскостях, так что заставить их вращаться можно было только собственным дыханием или путем подогрева у разведенного костра; примерзающие к окулярам оптических инструментов ресницы топографов; их негнущиеся пальцы, держащие карандаши для записи отсчетов наблюдаемых съемочных точек в полевых журналах…

…Режим работы изыскательской партии был принят следующий: температура «за бортом» ниже 40 градусов — остаемся дома (то есть в «родном» бараке), если же выше — пожалуйте на работу.

В один из рабочих дней я, не помню уж по какой причине, замешкался и немного отстал от возвращающейся домой бригады. В тот день мороз резко сдал (было что-то в районе 10 градусов) и снежный наст стал рыхлым и плоховато держал. Я заторопился вдогонку и резко развернул правую лыжу, которая попала в расщелину между двумя растущими вплотную друг к другу деревьями и разломилась аккуратно пополам. Сняв уже ставшую бесполезной левую лыжу, решил возвращаться домой пешком по накатанной бригадой лыжне, но, сделав первый шаг, сразу же провалился по пояс. В итоге мне пришлось передвигаться, буквально барахтаясь в снежной целине часа три (на лыжах это же расстояние можно было спокойно преодолеть минут за 30). Домой я пришел весь мокрый от пота — одежду хоть выжимай, от меня валил пар. Как я и предполагал, обеспокоенные коллеги уже готовились организовывать поиски потерявшегося гидролога».

Тем не менее магистраль Ухта — Грязовец — Торжок была построена в рекордные сроки. По существующим нормам на такой газопровод отводилось 36 месяцев, однако высокая производительность труда, свойственная людям, выросшим в атмосфере социалистического соревнования, позволила уложиться в беспрецедентно короткий промежуток времени — всего лишь в 18 месяцев. Строительство было начато в конце 1967 года, а уже 20 апреля 1969-го вуктыльский газ поступил на Череповецкий металлургический комбинат и через Торжок — далее в Новгород и Ленинград. Это был, как писали в прессе, вклад строителей в соревнование, посвященное 100-летию со дня рождения В.И. Ленина, которое должно было отмечаться год спустя.

Проектом руководила группа ГИПов: А.К. Дерцакян, Б.Д. Макуров, О.С. Срабионов, В.Е. Дворкин, Л.Ф. Попова, Г.М. Конюшков. Активное участие принимали сотрудники отделов: Л.Н. Суворов, Ю.Н. Иванов, А.А. Тодорский, К.Т. Таланова, В.К. Чернякова, И.И. Чирейкина, В.П. Коновалов, Т.Н. Иванова, Л.Д. Шатал и другие.

А тем временем на севере Тюменской области в далеком сибирском поселке Надым уже шла подготовка к созданию второй нитки трассы «Сияние Севера». Богатства новых тюменских газовых кладовых были поистине колоссальны, они оценивались в десятки триллионов кубометров. Путь второй очереди газопроводного гиганта лежал через Пунгу — Вуктыл — Ухту, а значит, стальная нить должна была форсировать реку Обь, Уральский хребет, реку Печору, чтобы выйти в район Ухты, где уже действовала первая нитка.

Гипроспецгазу предстояло создать проект газопровода протяженностью 2 460 километров из труб диаметром 1420 миллиметров. Как видим, диаметр трубы продолжал неуклонно расти. Больше того: планировалось, что диаметр следующих ниток этой системы газопроводов вырастет аж до 2,5 метра. В этом случае общая пропускная способность артерии должна была достигнуть 230 миллиардов кубометров газа в год. Впоследствии, однако, после ожесточенных дискуссий на самом высоком уровне и межведомственных согласований решили остановиться на трубах диаметром 1420 миллиметров. В подготовке данных технических решений нужно подчеркнуть особуюроль главного инженера института П.П. Леймана. Перспективный план развития отрасли предусматривал, что к далекому в то время 1980 году страна сможет получать до 220 миллиардов кубометров голубого топлива — против 185 миллиардов в 1969-м.

К стандартным методам проектно-изыскательских работ, используемым сотрудниками Гипроспецгаза, при работе над второй ниткой «Сияния Севера» добавилась достаточно новая по тем временам технология — аэрофотосъемка. Она использовалась, например, на северных, менее освоенных, участках будущей стройки. Этим методом была изыскана трасса общей протяженностью 1800 километров.

Большая роль в освоении аэрофотосъемочных методов ведения изысканий принадлежала Дмитрию Евсеевичу Горинштейну, в прошлом военному летчику.

Изученные и обработанные результаты аэрофотосъемки позволяли более детально и точно подойти к составлению проектного задания для строителей.